"Дарить закат" Naruto, Хатаке Какаши Сонгфик на песню "Echelon" 30 Seconds To Mars, мой двойной кайф!
читать дальшеГорячий сухой ветер едва не царапает лицо, проносясь мимо со свистом, слегка качает огромную ветку, что сейчас служит мне островом уединения. Тёмно-зелёные кроны и птичий щебет - прекрасное дополнение к этому кровавому представлению - гибели нового солнца… Началось. Солнце склоняется к тёмному горизонту, облака вдалеке начинают тлеть, точно бумага. Внутри вновь просыпается это сжимающее сердце чувство… Я уже знаю, во что оно превратится, когда спустится ночь. Та самая ночь. Как и шесть лет назад. Снова… Взгляни, как красный цвет изменяет небо: разгорающийся пожар заката, так любимого тобой… Мой оставшийся глаз давно перестал видеть в этом красоту. Теперь я вижу в нём лишь кровь. Твою кровь. Каждый раз. Линия горизонта становится ярче, вспыхивает, точно раскалённое лезвие, отсекающее небеса от земли. Нет, не смотри на то, что по ту сторону от неё – прошлое слишком живо, оно никого не отпустит просто так… Ветер дует с запада. Тоже окрашен закатом в кровь. Я кожей чувствую огонь, принесённый им, всматриваюсь в даль… Ровно с той ночи это не оставляет меня. Каждый новый закат – точно острый клинок. Я вижу его отчётливо в багровых клубящихся облаках, его, летящего ко мне, жаждущего моей крови. Я чувствую его приближение с каждым вдохом. Я жду его. Всего одно мгновение – и я потерял себя здесь. Всего одно мгновение – меня уже не найти. Снова и снова я всюду вижу твоё лицо: в тёмных окнах на стекле, в глазах незнакомых людей. Ты – тот, кто смотрит на меня из зеркала. Ты – тот, чей голос остался звучать в моей голове тихим эхом. Красное солнце медленно умирает, проливая кровь с неба, окрашивает лес вокруг в огонь. Мой мир того же цвета – окрашен твоим шаринганом, как этим неистовым солнцем. Всего одно мгновение – на то, что бы сказать «прости»… Всего одна вечность – на то, чтобы простить себя… Тысячи вопросов, незаданных, неразрешённых, душащих, точно хватка демона. Что теперь с ними делать? Больше всего на свете я хочу исправить ту ошибку. Исправить её прежде, чем эта ночь когда-нибудь снова засияет. Может, тогда я открою свои глаза – свои глаза – и всё обернётся сном. Тогда и Её боль исчезнет, совсем, как эти красные, красные облака. И воздух перестанет разрывать лёгкие, и небо – обрушиваться на плечи, и звук твоего имени никогда, больше никогда не будет лейтмотивом смерти… Как бы я хотел этого! Пустое желание, бессмысленное, напрасное – лишь оно одно. Напрасно сердце требует боли, ждёт острого клинка, в ту ночь запущенного в меня сгорающим солнцем. За ту ошибку. За ту вину. В надежде смыть всю боль без остатка, научиться дышать. Снова… Взгляни, как красный цвет изменяет небо. Сейчас. Вместе со мной. Взгляни. Лишь ты увидишь красоту, что перестал видеть я. Мне не жаль сил, чтобы показать тебе. Я поднимаю протектор… Смотри… Твои глаза одного цвета с этим солнцем. Шутка ли… Даже без активации шарингана! Не знаю, каким образом, но солнца в тебе больше, чем в этом багровом небе. Как всегда. Даже сейчас. Почему? Какие силы властны всё исправить? Почему? Снова и снова, и снова, и снова я во всём вижу твоё лицо. Почему? Я так устал задавать вопросы в пустоту… Мы не сможем обрести себя вновь, пока не найдём ответа. Одно мгновение – и я потерял себя здесь. Бесследно. Как потерял тебя. Ещё одно мгновение – и я потеряю Её. Жить в ожидании возмездия из этого красного закатного пекла, задыхаясь от этой дьявольской жажды. Приходить сюда каждый вечер лишь за тем, что бы подарить тебе новый закат. И помнить… Помнить. Обито… Смотри… Этот закат… Для тебя...
«Как-то раз воскресным утром...» Bleach, Гин Рифмованный бред. Писался с температурой. Живи, родной, для истории
читать дальшеКак-то раз воскресным утром, Будучи, типа, патрульным, Офицер в накидке белой Рассекал, как угорелый Над селением чуть хмурым, Наречённым Каракурой. Офицер, хоть и невзрачный, Был в реале жутко смачный! Ичимару Гин – сам лично, Шинигами разотличный! Кэп отряда номер три, Жутко жадный до хурмы! (Но об этом по секрету, Дабы не разгневать кэпа.…) Ну дык вот, в патруле будя, Да по небу колабрудя, Гнал он чудище большое, Злобное, как сто Малфоев! Мега-маска вместо морды, Да дыра в груди…. Породы Сей наш кэп уж нагляделся, Можно даж сказать, наелся: Он таких вот мега-монстров Каждый день кромсает оптом! Данный экземпляр, однако, Оказался забиякой! Заманил, проклятый гадик, Капитана в детский садик, Что в лесу (покоя ради)…. «Дело плохо, - смекнул тайчо, - Допустить детишек плача Здесь нельзя ни в жизнь!» Удача Всё ж сдарила свои ласки На сегодня тем, кто в маске. И будь кэп сейчас хоть в каске, Сей опасный инцидент Он б не смог свести на нет. Всё же, жертвы заимелись, Но спасибо, Ками-прелесть, Все детишки живы-целы, - Кэп сработал, блин, умело! Лишь несчастный мопс Амбрэлла Раздосадован всецело: Гордость и краса кутёнка, Смысл всей жизни, да и только, - Хвост, пушистый, точно шарф, Переломан в трёх местах! «Аканна… - роняет кэп, - Не специально, вай, гомэн! Уж прости – издержки битв…» Мопс Амбрэлла лишь скулит, Взглядом грустненьким глядит, Да обиженно сопит. Гин легонько трепет холку, Теребит щенячью чёлку. «Не болей, Амбрэлла-сан, Гамбаттэ! Пока-пока! И довольный, как удав, Покидает детский сад, Напевая на весь лес Что-то вроде Three Days Grace ….
"Проснуться" Bleach, Изуру, Вабиске. И жуткий депресняк!
читать дальшеИзуру открывает глаза. Всё по-прежнему. Ничего не изменилось. Всё тот же холодный полумрак в кабинете, всё тот же стол с тушечницей и кистью. Всё та же пустота. Ещё раз. - Изуру… - Что, Вабиске? В ответ – молчание. Застывшее, звенящее. Вабиске столько раз пыталась говорить с ним. Но всё впустую. Всё равно, что она скажет - он не слушает. Никогда. Даже не пытается слушать…. Быть может, хоть этим молчанием удастся достучаться до его сознания? Она молчит. Вопрос повис в воздухе, отдаваясь тяжёлым эхом в тишине. Похоже, ему всё равно. - Это бесполезно, Изуру. Не отвечает. Закрывает глаза. Он снова не слушает. «Это бесполезно, Вабиске,» - с той же безысходностью, но уже самой себе, - «Всё бесполезно…» С того дня прошли многие дни. Многие ночи. Интересно, он вообще осознаёт, что время продолжает идти? Он будто остался где-то там, в том дне, в том кошмаре, перестал замечать реальность вокруг, потерял способность чувствовать что-то, кроме этой пустоты. Он снова открывает глаза. Видит всё то, что видел до этого - взгляд пустой, рассеянный. «Ничего не изменится, Изуру! Сколько бы раз ты не пытался, ты не проснёшься! Это не сон! Прими наконец!» Закрывает глаза… Вот уже неделю в Обществе Душ пасмурное небо. Это всего лишь осень с её неизменными спутниками – ветром, тучами, сухими листьями и грустью. Время от времени с неба начинает моросить мелкий холодный дождь, иногда расходясь в ливень. В такие моменты улицы Готея пустеют, отдаваясь во власть стихии. Удивительно, однако, с какой лёгкостью можно отвоевать территорию у самих Богов Смерти! Сегодня как раз один из таких дней. Хотя совсем нет ветра, и на удивление тихо. Даже спокойно. Жёлтые листья медленно порхают во влажном воздухе, опадая с ветвей на землю. Совсем как лепестки сакуры по весне… Только совершенно иначе. Нежные, живые и, кажется, ещё тёплые частицы белых цветов на самом деле не имеют ничего общего с этими падающими жёлтыми листьями – мёртвыми, выжженными. Если и есть в этом какое-то сходство, то только внешнее, механическое, и, если вдуматься – до ужаса лживое! В мире так много похожих вещей, но по сути любое сходство – лишь надуманный самообман, стремление объяснить необъяснимое, скрыть непонятное и чуждое. К примеру, сравнивая смерть со сном, мы определённо бежим от страха перед неизбежностью конца. И чем больше наш страх, тем отчаяннее мы убеждаем себя в очевидной похожести этих понятий. В действительности же они противоречат друг другу: во сне мы отдыхаем душой и телом, набираемся сил – в смерти же силы покидают нас навсегда. Лепестки сакуры – символ пробуждения, начала новой жизни; опадающие листья – начало конца, знак смирения, капитуляции перед надвигающимся небытием. Человеческие жизни так же непохожи одна на другую. Чья-то жизнь напоминает кружение белых лепестков, чья-то – опадающие сухие листья. Кто-то живёт, подобно солнцу, заполняя пространство вокруг светом. Кто-то смотрит на этот свет широко раскрытыми глазами, но не может согреться. Кем-то играют, точно оторванным листком, попавшим в бурю. Кто-то увядает в одиночестве, подобно расцветшему на краю обрыва цветку. Изуру продолжает жить. Но на что теперь похожа ЕГО жизнь? Он по-прежнему лейтенант. По-прежнему в третьем отряде. По-прежнему исполнителен и ответственен. По-прежнему дышит. Всё по-прежнему, вот только… Теперь вместо лепестков сакуры на землю его сыплются мёртвые листья, почерневшие от холода и нескончаемых дождей. Он смотрит на них и не верит, что ЭТО теперь его реальность. Гибель, перерождение или даже полное исчезновение – ещё можно принять, но ЭТО не может быть правдой! Это слишком больно. И слишком глупо. Вот почему он так упорно в который раз пытается проснуться. Чтобы снова ощутить то волшебное тлеющее тепло белого лепестка, упавшего на ладонь. Чтобы вырваться из этой холодной тюрьмы собственного бессилия. Нет! Он не примет эту реальность! Не смирится, не капитулирует! Он проснётся! Его жизнь снова будет согрета солнцем! Нужна лишь ещё одна попытка… Воплощённая Вабиске тяжело вздыхает, стоя за спиной своего обладателя. Но глядя на придавленные тяжёлой скалой печали плечи, понимает, что этот шинигами не обладает сейчас даже собой…. Его мучения слишком отчетливо видны её взору. Он и не догадывается, насколько его понимают…. А она ещё ни при жизни, ни после смерти не чувствовала большей тоски: его боль разрывает ей сердце! Готова отдать всё, только чтобы помочь, успокоить, исцелить раненую острым когтем душу. Но что бы она ни отдала - будет недостаточно. Вернее - не нужно. То, что имеет власть исцелять раны в душе этого шинигами сейчас вне досягаемости. Лишь то одно. То, чего будет достаточно. То, что так нужно. То, что поможет, наконец, ему проснуться. Веки снова смыкаются, мрак уносит в бесконечность. Снова. «Всё, что у тебя осталось – это твоя надежда. Значит, и я буду надеяться…»
"Он" Bleach, Изуру Зэ сэконд. Почти поток сознания.
читать дальшеЕсли бы вы спросили меня, какой Он, я бы, наверное, не смог ответить. Нет таких слов, которые могли бы хоть что-то рассказать о Нём. Если бы вы спросили меня, какой Он, я бы не стал вам рассказывать. Разве можно понять то, что определённо не предназначено для понимания? Какой же смысл что-то объяснять? Но если бы вы спросили меня, какой Он, я бы не солгал, сказав, что сложно найти более закрытое и неискреннее существо. Если вы спросите меня о том, какой Он, я вряд ли смогу ответить честно. Тот Он, которого знаю я – точно не тот Он, которого знаете вы... Думаете, что знаете. Вы спрашиваете меня, какой Он? Тогда ответьте, а должен ли я вам отвечать? Вас было так просто обвести вокруг пальца. День за днём, год за годом. Вы погребены под тоннами заблуждений, ослеплены миллионами иллюзий, запутаны этим гениальным обманом. Никто из вас не почувствовал подвоха, вы самонадеянно решили, что видимое соответствует действительному, вы сдались без боя. И теперь вы спрашиваете меня, какой Он? Вы хотите знать? Что ж, наверное, я вас огорчу... Какой Он? Я не знаю ответа на этот вопрос. Я бы мог развеять тысячи ваших заблуждений, сказать точно, каким Он не является. Я делал это много раз. Бесконечно много. И каждый раз, разоблачая старый обман, я натыкался на новый. Я так ни к чему и не пришёл. Тысячи, миллионы вопросов, ответы на которые – лишь заблуждения. Чем больше ты видишь, тем яснее понимаешь, насколько видимое ничтожно в действительности. С тем же успехом мы вновь и вновь можем бежать за радугой или пытаться поймать собственную тень... Так вы спрашиваете, какой Он? Разве вам не известно? Он подлый и жестокий, Он фальшивый до мозга костей! Он холодный, как лёд, опасный, как огонь в горле вулкана. Я бы с радостью убил Его! Я бы с удовольствием заставил Его страдать! Я бы сделал это. Если бы мог. Какой Он? Что за глупый вопрос? Он – самое прекрасное из всего, что я видел в жизни.
"Горький дождь" Death Note, L На удивление банально. Однако ж... МПФ же.
читать дальшеСколько себя помню, никогда не любил дождь. Это чёрное небо, кажется, вот-вот рухнет на землю чудовищной грудой. Этот порывистый ветер… Поддайся ему – и он вырвет из тебя саму душу! Эти падающие с неба капли, эти ледяные уколы, так беспощадно жалят лицо! Сегодня очень сильный дождь. Настоящий ливень! Частый, крупный, косой. Кажется, он и в правду пронзает насквозь! И этот холод. Он уже почти завладел мной. Ещё немного – и я начну дрожать. Может быть, даже заболею. Но теперь это уже не имеет значения. Гром. Где-то далеко. Тихо, не раскаты – почти шорох. Но всё равно страшно… Кажется, я уже в детстве возненавидел этот звук. Чёртов ливень! Я слизываю холодные капли с губ. Я мог бы поклясться, что на вкус они горькие! Хотя знаю – это невозможно. Своих пальцев я уже почти не чувствую. Зачем я здесь? Сам не знаю. Ненавижу дождь. Больше всего на свете ненавижу дождь! Но сейчас. Здесь. Почему-то…. мне хорошо. Я совсем замёрз, я дрожу. Но уходить не хочется. Если бы можно было просто вот так стоять здесь на крыше под этим дождём. Если бы никогда не появлялся этот серийный убийца, скрывающий своё лицо и прозванный Кирой. Если бы не нужно было преследовать его, день за днём осознавая, что единственный в жизни друг, человек, которым я восхищаюсь и к которому привязался, как ни к кому ещё не привязывался – это и есть Кира. Если бы можно было просто забыть об этом и разговаривать с ним, смотреть ему в глаза, не боясь увидеть в них ложь, от которой так больно, что хочется стоять здесь и мокнуть под дождём в надежде, что он смоет эту боль вместе со всей этой никчёмной реальностью... Если бы можно было просто верить ему. Хотя… Чем большую боль я испытываю, тем больше я тобой восхищаюсь, Лайт. Ты действительно потрясающий! Ни один человек не способен на такое! Так искусно скрывать свою истинную сущность. Так искренне лгать. Так хладнокровно убивать. Ты величайшее зло, Лайт. Ты мой единственный друг. И я знаю, очень скоро ты убьёшь меня. Возможно, сегодня. Возможно, прямо сейчас. Я почти уверен, ты хочешь этого. И я знаю, ты не сожалеешь. Я вижу это в твоих глазах каждый раз, когда сморю в них. Всё-таки, этот дождь ужасно горький… Лайт. Кира. Нет. Мой единственный в жизни друг. Мой злейший враг… Так почему даже сейчас я так хочу верить тебе?